А о том какой степени достиг этого страх можно понять прочитав фрагмент архивно-следственного дела №24179-П в книге Владимира Смирнова "Реквием XX века":
"Основное название пьесы писателя Петра Першина - единственной "антисоветской" пьесы, поставленной при оккупации, посвященной деятельности НКВД, - было "Еще вчера..." Однако пьеса не имела успеха и быстро сошла со сцены. Причина была банальной: зрители, увидев на сцене людей в форме работников НКВД, с ромбиками и малиновыми петлицами, боялись ее смотреть. Действительно, кто мог поручиться, что то, что было "Еще вчера...", не наступит "Уже завтра..." снова и всем, кто смотрел "антисоветскую" пьесу, не придется расплачиваться за это собственной жизнью?"
А вот фрагмент показаний о том же спектакле, обвиняемого из-за этого эпизода артиста театра Б.Верецкого:
"Против советской власти была направлена одна пьеса - "Еще вчера..." ("Божий одуванчик"). В пьесе несколько следователей допрашивали одну женщину. Я в этой пьесе играл инженера. По ходу пьесы меня заставили подписать ложные показания на эту женщину. После этого я в роли инженера бросаюсь под трамвай. Действие пьесы проходило в Одессе. Пьеса на сцене шла всего два раза. Пьеса была снята румынами, так как форма НКВД пугала публику..."
